Текст песни Плач Ярославны — переложение Николая Заболоцкого
Оригинальный текст и слова песни переложение Николая Заболоцкого:
Над широким берегом Дуная,
Над великой Галицкой землей
Плачет, из Путивля долетая,
Голос Ярославны молодой:
«Обернусь я, бедная, кукушкой,
По Дунаю-речке полечу
И рукав с бобровою опушкой,
Наклонясь, в Каяле омочу.
Улетят, развеются туманы,
Приоткроет очи Игорь-князь,
И утру кровавые я раны,
Над могучим телом наклонясь».
Далеко в Путивле, на забрале,
Лишь заря займется поутру,
Ярославна, полная печали,
Как кукушка, кличет на юру:
«Что ты, Ветер, злобно повеваешь,
Что клубишь туманы у реки,
Стрелы половецкие вздымаешь,
Мечешь их на русские полки?
Чем тебе не любо на просторе
Высоко под облаком летать,
Корабли лелеять в синем море,
За кормою волны колыхать?
Ты же, стрелы вражеские сея,
Только смертью веешь с высоты.
Ах, зачем, зачем мое веселье
В ковылях навек развеял ты?»
На заре в Путивле причитая,
Как кукушка раннею весной,
Ярославна кличет молодая,
На стене рыдая городской:
«Днепр мой славный! Каменные горы
В землях половецких ты пробил,
Святослава в дальние просторы
До полков Кобяковых носил.
Возлелей же князя, господине,
Сохрани на дальней стороне,
Чтоб забыла слезы я отныне,
Чтобы жив вернулся он ко мне!»
Далеко в Путивле, на забрале,
Лишь заря займется поутру,
Ярославна, полная печали,
Как кукушка, кличет на юру:
«Солнце трижды светлое! С тобою
Каждому приветно и тепло.
Что ж ты войско князя удалое
Жаркими лучами обожгло?
И зачем в пустыне ты безводной
Под ударом грозных половчан
Жаждою стянуло лук походный,
Горем переполнило колчан?»
Перевод на русский или английский язык текста песни — переложение Николая Заболоцкого исполнителя Плач Ярославны:
Over a wide bank of the Danube,
Above the great Galician land
Cries of Putivel glide,
Voice Yaroslavna young:
«I turn around poor, cuckoo,
On the Danube-river fly
And the sleeves trimmed with beaver,
Leaning in Kayala dip.
Fly away, dispelled the mists,
Slightly open the eyes of Prince Igor,
And the morning I bloody wounds,
Above powerful body leaning forward. «
Far in Putivl on the visor,
Only dawn will the morning,
Yaroslavna, full of sadness,
As the cuckoo is calling on the Jurassic:
«What are you, Wind, viciously povevaesh,
The club from the mists of the river,
Arrows Polovtsian heaving,
Mecheshsya them on Russian shelves?
What you do not like it in the open
High fly under the cloud,
Ships cherish in the blue sea,
Waves over the stern flap?
You arrows enemy sowing,
Only veesh death from above.
Oh, why, why my fun
The hobbling forever dispelled you? «
At dawn in Putivl wailing,
Like the cuckoo in early spring,
Yaroslavna is calling young,
On the wall of the city crying:
«Dnepr my good! Stone Mountain
The lands Polovtsian you broke,
Svyatoslav to distant expanses
Before regiments wore Kobyakov.
Vozleley the prince, lord,
Save on the far side,
That I forgot to tears now,
To live, he came back to me! «
Far in Putivl on the visor,
Only dawn will the morning,
Yaroslavna, full of sadness,
As the cuckoo is calling on the Jurassic:
«The sun three times brighter! With you
Each Privetnoye and heat.
What are you swashbuckling army of Prince
On hot rays burned?
And why are you in the wilderness, waterless
Under attack formidable polovchan
Thirst pulled together bow camp,
Grief overwhelmed quiver? «
Если нашли опечатку в тексте или переводе песни переложение Николая Заболоцкого, просим сообщить об этом в комментариях.
Видеоклип
Новое в блогах
Приложения пользователя
Древнерусский текст:
на жестоцемъ его теле».
Ярославна рано плачетъ
въ Путивле на забрале, аркучи:
«О ветре, ветрило!
Чему, господине, насильно вееши?
Чему мычеши хиновьскыя стрелкы
на своею нетрудною крилцю
Мало ли ти бяшетъ горе подъ облакы веяти,
лелеючи корабли на сине море?
Чему, господине, мое веселие
по ковылию развея?»
Ярославна рано плачеть
Путивлю городу на забороле, аркучи:
«О Днепре Словутицю!
Ты пробилъ еси каменныя горы
сквозе землю Половецкую.
Ты лелеял еси на себе Святославли носады
Възлелей, господине, мою ладу къ мне,
а быхъ не слала къ нему слезъ
на море рано».
Ярославна рано плачетъ
въ Путивле на забрале, аркучи:
«Светлое и тресветлое сълнце!
Всемъ тепло и красно еси:
чему, господине, простре горячюю свою лучю
Въ поле безводне жаждею имь лучи съпряже,
тугою имъ тули затче?»
На современном русском (мой)
На Дунае Ярославнин голос слышен,-
вдалеке кукушкой стонет ранней тишью:
«Полечу,- кукует,- я Дунаем в дали,
там рукав шелковый омочу в Каяле,
утру князю кровь, омою злые раны
на его болящем теле после брани.»
Голосит в Путивле Ярославна
на забрале в сизой дымке ранней:
«0 ветрило, ветер легкокрылый!
Почему ты веешь всею силой?
Почему мчишь хиновские стрелы
на ратаев моей Лады смелых?
Мало ль тебе в горах тучи веять,
в синем море корабли лелеять?
Для чего, могучий, тебе надо
в ковылях губить мою отраду?
В городе Путивле брезжут дали,
плачет Ярославна на забрале:
«0 Славутич-Днепр, река, как море!
Ты пробился к половцам сквозь горы,
нёс, лелеючи, насады Святослава
потоптать Кобяка полчище на славу.
Мою Ладу возлелей ко мне, смой горе,
слать с зарёй ему не буду слёзы к морю.»
Плачется, кручинясь, Ярославна
на стене Путивля утром рано:
» Солнце светлое, пресветлое светило!
Всем тепло ты красное дарило.
Ныне что лишь половцев ласкало,
а на ратных Лады жар лучей пускало?
им в безводном поле жаждой луки гнуло,
им колчаны к горю зноем затянуло?»
На малорусском Т. Шевченко:
І квилить, плаче Ярославна
В Путивлі рано на валу:
«Вітрило-вітре мій єдиний,
Легкий, крилатий господине!
Нащо на дужому крилі
На вої любії мої,
На князя, ладо моє миле,
Ти ханові метаєш стріли?
Не мало неба, і землі,
І моря синього. На морі
Гойдай насади-кораблі.
А ти, прелютий. Горе! Горе!
Моє веселіє украв,
В степу на тирсі розібгав».
Сумує, квилить, плаче рано
В Путивлі-граді Ярославна.
І каже: «Дужий і старий,
Широкий Дніпре, не малий!
Пробив єси високі скали,
Текучи в землю половчана,
Носив єси на байдаках
На половчан, на Кобяка
Дружину тую Святославлю.
О мій Словутицю преславний!
Моє ти ладо принеси,
Щоб я постіль весела-слала,
У море сліз не посилала,—
Сльозами моря не долить».
І плаче, плаче Ярославна
В Путивлі на валу на брамі,
Святеє сонечко зійшло.
І каже: «Сонце пресвятеє
На землю радість принесло
І людям, і землі, моєї
Туги-нудьги не розвело.
Святий, огненний господине!
Спалив єси луги, степи,
Спалив і князя, і дружину,
Спали мене на самоті!
Або не грій і не світи.
Загинув ладо. Я загину!»
Ярославна рано плачет перевод заболоцкого
Перевод Н. Заболоцкого (1938-1946)
Над широким берегом Дуная,
Над великой Галицкой землей
Плачет, из Путивля долетая,
Голос Ярославны молодой:
«Обернусь я, бедная, кукушкой,
По Дунаю-речке полечу
И рукав с бобровою опушкой,
Наклонясь, в Каяле омочу.
Улетят, развеются туманы,
Приоткроет очи Игорь-князь,
И утру кровавые я раны,
Над могучим телом наклонясь».
Далеко в Путивле, на забрале,
Лишь заря займется поутру,
Ярославна, полная печали,
Как кукушка, кличет на юру:
«Что ты, Ветер, злобно повеваешь,
Что клубишь туманы у реки,
Стрелы половецкие вздымаешь,
Мечешь их на русские полки?
Чем тебе не любо на просторе
Высоко под облаком летать,
Корабли лелеять в синем море,
За кормою волны колыхать?
Ты же, стрелы вражеские сея,
Только смертью веешь с высоты.
Ах, зачем, зачем мое веселье
В ковылях навек развеял ты?»
На заре в Путивле причитая,
Как кукушка раннею весной,
Ярославна кличет молодая,
На стене рыдая городской:
«Днепр мой славный! Каменные горы
В землях половецких ты пробил,
Святослава в дальние просторы
До полков Кобяковых носил.
Возлелей же князя, господине,
Сохрани на дальней стороне,
Чтоб забыла слезы я отныне,
Чтобы жив вернулся он ко мне!»
Далеко в Путивле, на забрале,
Лишь заря займется поутру,
Ярославна, полная печали,
Как кукушка, кличет на юру:
«Солнце трижды светлое! С тобою
Каждому приветно и тепло.
Что ж ты войско князя удалое
Жаркими лучами обожгло?
И зачем в пустыне ты безводной
Под ударом грозных половчан
Жаждою стянуло лук походный,
Горем переполнило колчан?»
Перевод (стихотворный пересказ) Н. Рыленкова
На заре, на зорьке рано-рано,
Со своей тоской наедине,
Плачет, причитает Ярославна
На Путивльской городской стене:
— Я взовьюсь кукушкой бесприютной,
На Дунай далекий полечу,
Где-нибудь в Каяль-реке попутной
Свой рукав борбовый омочу.
Наяву ль, во сне ли в час туманный,
В той ковыль-траве, в степном дыму,
Оботру запекшиеся раны
Милу другу, князю моему…
Так за всех, кто из чужого края
Милых ждет, вздыхая в тишине,
Плачет Ярославна, причитая
На Путивльской городской стене.
— Ветер, ветер, почему, могучий,
Ты забыл старинное родство,
Вражьих стрел зачем ты мечешь тучи
На дружину князя моего!
Мало, что ль, за облаками мчаться,
Гнать по синю морю корабли.
Для чего ж мое ты отнял счастье,
Разметал в глухой степной дали?
Так, горючих слез не утирая,
В ранней рани далеко слышна,
Плачет Ярославна горевая,
Причитает на стене одна.
— Солнце, дважды светлое и трижды,
Тает мгла перед тобой, как дым,
Всем тепло отрадное даришь ты,
Что же с милым сделало моим?
Ты жарой полки его спалило,
Половецкой рати помогло,
Луки храбрых русичей скрутило,
Заперло колчаны, как назло.
Так, вплетая голос в шум дубравный,
В камышиный шелест над рекой,
Плачет, причитает Ярославна
На стене Путивльской городской.
— Днепр Славутич! Горных кряжей камень
Ты пробил и в степи путь открыл,
Святослава с верными полками
На полки Кобяковы носил.
Так неужто ты, родной, допустишь,
Чтоб текли мои в печали дни.
Успокой мне сердце, Днепр Словутич,
Сохрани мне друга и верни…
Т.Г. Шевченко. Плач Ярославни
І квилить, плаче Ярославна
В Путивлі рано на валу:
«Вітрило-вітре мій єдиний,
Легкий, крилатий господине!
Нащо на дужому крилі
На вої любії мої,
На князя, ладо моє миле,
Ти ханові метаєш стріли?
Не мало неба, і землі,
І моря синього. На морі
Гойдай насади-кораблі.
А ти, прелютий. Горе! Горе!
Моє веселіє украв,
В степу на тирсі розібгав».
Сумує, квилить, плаче рано
В Путивлі-граді Ярославна.
І каже: «Дужий і старий,
Широкий Дніпре, не малий!
Пробив єси високі скали,
Текучи в землю половчана,
Носив єси на байдаках
На половчан, на Кобяка
Дружину тую Святославлю.
О мій Словутицю преславний!
Моє ти ладо принеси,
Щоб я постіль весела-слала,
У море сліз не посилала,—
Сльозами моря не долить».
І плаче, плаче Ярославна
В Путивлі на валу на брамі,
Святеє сонечко зійшло.
І каже: «Сонце пресвятеє
На землю радість принесло
І людям, і землі, моєї
Туги-нудьги не розвело.
Святий, огненний господине!
Спалив єси луги, степи,
Спалив і князя, і дружину,
Спали мене на самоті!
Або не грій і не світи.
Загинув ладо. Я загину!»