Перевод chega de saudade

Перевод песни Chega de saudade (Vanessa da Mata)

Chega de saudade

Довольно тосковать

Vai minha tristeza
E diz a ela que sem ela não pode ser
Diz-lhe numa prece que ela regresse
Porque eu não posso mais sofrer

Chega de saudade
A realidade é que sem ela não há paz
Não há beleza
É só tristeza e a melancolia
Que não sai de mim, não sai de mim, não sai

Mas se ela voltar, se ela voltar
Que coisa linda, que coisa louca
Pois há menos peixinhos a nadar no mar
Do que os beijinhos que eu darei
Na sua boca

Dentro dos meus braços
Os abraços hão de ser milhões de abraços
Apertado assim, colado assim, calado assim
Abraços e beijinhos, e carinhos sem ter fim
Que é pra acabar com esse negócio
De você viver sem mim

Não quero mais esse negócio
De você longe de mim
Vamos deixar desse negócio
De você viver sem mim

Лети к ней, грусть моя,
и скажи, что без неё невмочь.
Моли её, чтоб вернулась,
потому что у меня нет больше сил страдать.

Прочь тоска!
Ведь без неё нет мне покоя,
и мир утратил красоту.
Без неё только грусть и меланхолия,
не покидающие, не покидающие меня.

А если б она вернулась, если б вернулась,
это было бы прекрасно до безумия.
Ведь в море плавает меньше рыб,
чем поцелуев, которыми хочу
ласкать её губы.

Если бы смог обнять тебя,
то обнимал бы тебя целую вечность.
Так крепко, так тесно, так тихо.
Объятия и поцелуи, и ласки без конца,
чтоб покончить с тем,
что ты живешь без меня.

Не хочу больше,
чтоб ты была далеко от меня.
Давай покончим с тем,
что ты живешь без меня.

Источник

«Интертекст»: Тайна saudade. Непереводимое слово для обозначения «наличия отсутствия»

Отголосок былой радости

«Я молюсь за друзей, которых больше нет рядом. Я молюсь за свою семью и своего дядю, который умер», – рассказывал мне Бруну. Мы беседовали в нефе католической Церкви душ повешенных Санта Крус, расположенной в Сан-Паулу. В этой церкви, возведенной рядом со старыми городскими виселицами, прихожане обращают свои молитвы к мертвым. «Когда я здесь, я чувствую себя хорошо», – говорил Бруну. «Я даже чувствую, что по ту сторону тоже всё хорошо». Он рассказал мне, что в этом месте есть нечто особенное, вызывающее в нем некое «ощущение». «Когда вы погружаетесь в воспоминания о ком-то, кто был к вам по-настоящему добр, это внушает еще бóльшую saudade», – говорил он.

В португалоязычной среде saudade ключевое слово из тех, что обозначают эмоции. Будучи сродным ностальгии и страстному желанию, этот термин не имеет прямого эквивалента в английском языке [равно как и во многих других – прим. пер.]. Как поет бразильский музыкант Жилберту Жил в песне «Toda saudade», это слово означает наличие отсутствия «кого-то или какого-то места – словом, чего бы то ни было».

Человек может испытывать saudades (формы единственного и множественного числа взаимозаменяемы) по людям или местам, а также по звукам, запахам, вкусам и еде. Можно даже испытывать saudades по самой saudade [в португальском это слово женского рода – прим. пер.]. Дело в том, что «испытывать saudades – это хорошо» (é bom ter saudades), как утверждает расхожая поговорка. В этом чувстве есть определенное удовольствие. Несмотря на свою болезненность, укол saudades – это напоминание о чем-то хорошем, что осталось в прошлом.

Союз желания и боли

В 1912 году португальский поэт Тейшейра де Пашкуайш определил saudade как «жажду чего-то любимого, обернувшуюся болью отсутствия». Это острое чувство, о котором часто говорят, что оно исходит из сердца. Семантика saudade отличается яркой образностью. Носители португальского языка жалуются на то, что они «умирают от saudades» (morrendo de saudades), или же что они «убивают saudades» (matar saudades), удовлетворяя желание. Невзирая на свою гиперболичность, болезненная поэтика этого слова проливает свет на то, как эмоциональные узы наполняют жизнь человека смыслом.

Народная традиция соотносит saudade с чувством отдаленности и утраты, от которого страдали семьи ушедших в плаванье моряков во времена португальских географических открытий. Тогда как в этой фольклорной истории ухвачена поэтическая двойственность понятия, его этимология остается неясной. Архаичная форма soidade появляется в XIII веке в стихах трубадуров, воспевающих стенания возлюбленных в разлуке. Большинство специалистов сходятся во мнении, что эта форма происходит от латинского solitate («одиночество»), на которое позже оказало влияние португальское слово saudar («приветствовать»), прежде чем обрести свою нынешнюю форму.

Но некоторые исследователи предлагают альтернативные этимологии – так, согласно одной из версий, saudade восходит к арабскому слову sawdā, которое означает мрачное или меланхоличное настроение. Это полемика с высокими ставками: saudade неотъемлема от португальского самопонимания, а вопрос о происхождении этого слова сопряжен с более глубокими факторами в определении португальской этнической принадлежности и идентичности.

Saudade стала маркером португальской идентичности во многом благодаря такому литературному движению начала ХХ века, как саудадизм. Основанный спустя два года после республиканской революции 1910 года, положившей конец многовековой монархии, саудадизм обещал культурное обновление во времена неопределенности.

В книге «Сотворение saudade» (англ. «The Making of Saudade», 2010) португальский антрополог Жоао Леаль пишет, что саудадисты стремились восстановить «утраченное великолепие» португальской культурной жизни, «заменив иностранные влияния – в которых видели причину упадка страны со времен Великих географических открытий – культом “португальских вещей”, отражающих истинную “португальскую душу”». Провозглашая saudade подлинным выражением «лузитанского духа», саудадисты поместили эту эмоцию в центр своего культа.

Носители португальского языка обычно хвастаются, что слово «saudade» невозможно перевести. Хотя это и старое утверждение – король Португалии Дуарте (правил с 1433 по 1438 гг.) отстаивал уникальность saudade еще в начале XV века – именно благодаря саудадистам это явление обрело такую известность. В манифесте движения Пашкуайш повторял, что это понятие не поддается переводу, вместе с тем декларируя, что «испытывать saudade могут только португальцы».

Связывая это специфическое чувство с португальским этногенезом, Пашкуайш заявлял, что совершенный союз желания и боли, которым является saudade, отражал «идеальный синтез» арийской и семитской крови, унаследованной португальским народом. И хотя современники приводили близкие по значению эквиваленты из других языков, националистически заряженная saudade в трактовке Пашкуайша стремилась закрепиться в языке и сознании, апеллируя к культурной элите.

Эмоциональный магнетизм

Существуют ли вообще культурно маркированные эмоции? Вопрос состоит в том, присущи ли эмоции, обозначаемые такими словами, как saudade, исключительно какой-то одной культуре или же напротив, люди из любых мест могут испытывать тот же самый спектр эмоций, но распознавать и выделять эти эмоции по-разному, основываясь на культурном наличии определенных эмоциональных концептов.

Spirit of the Guitar by Petraguitar

Психологи Ю Ниийя, Фиби Эллсворт и Сусуму Ямагучи (Yu Niiya, Phoebe Ellsworth & Susumu Yamaguchi) полагают, что «зафиксированные в языке эмоции могут действовать как магниты для эмоционального опыта, притягивая неопределенные чувства» к хорошо известным концептам. Это также значит, что такие отсылающие к эмоциям слова, как ностальгия или saudade, приобретают разные эмоциональные оттенки в разных местах и в разные исторические периоды.

Бразильские интеллектуалы часто проводят различие между собственной saudade и португальской. В 1940 году бразильский писатель Освальдо Орико описал бразильскую saudade как «более радость, чем печаль, более воображение, чем боль … это saudade, которая не плачет, а поет». Представление Орико о веселой saudade отразило радостное и оптимистичное понятие brasilidade («бразильскость»), которое возникло в ранние годы первого режима Жетулиу Варгаса (1930-1945).

Но saudade также может отличаться неодобрением или возмущением. В своем исследовании 2017 года, посвященном saudade в бразильском кино, культуролог Джек Драпер (Jack Draper) из Миссурийского университета пишет, что такие режиссеры середины прошлого века, как Умберту Мауру, выражали saudade по деревенской жизни, реагируя таким образом на девелопментализм и сельско-городскую миграцию. В современном же политическом климате, который полон раздоров, некоторые консерваторы в открытую выражают saudade по бразильской военной диктатуре, которая им представляется противоядием от безудержной коррупции, жестокости и экономического упадка.

Но действительно ли кто-то может испытывать saudades по диктатуре, империи или какому-то другому государственному строю? Или же дело в том, что это слово настолько любимо, сильнодействующе и общеупотребительно, что оно легко может быть использовано и в политических целях? Вероятно, что так. Ведь если примеры таких преданных своей вере людей, как Бруну из Церкви душ, нам о чем-то и говорят, так это о том, что saudade – это всегда удовольствие и привилегия. Это чувство, которое является как дар, несмотря на свою связь с чем-то, чего больше нет. Это откровение: охваченные saudade, мы осознаем, чтó нам более всего дорого и чтó делает нас теми, кто мы есть.

Об авторе: Майкл Аморузо (Michael Amoruso) – старший преподаватель, работающий по приглашению в Амхерстском колледже, Массачусетс.

Источник

Saudade. Для грусти моей.

Есть такое португальское слово saudade (читается «саудади»). Примечательно оно тем, что его практически нельзя перевести ни на какой другой язык мира. Не только словом или словосочетанием, но даже пересказом передать его смысл сложно. Португальцы говорят, что saudade можно только пережить.

Если бы меня попросили предельно кратко перевести saudade на русский, я бы попытал удачу с вариантом «тоска любви». Но чем больше описаний этого слова на разных языках встречаешь, тем больше понимаешь, что это лишь простенький намёк на смысл.

Другой, более полной попыткой перевода я бы предложил «любовь, которая остаётся, когда предмет любви уходит». Когда португалец говорит «я saudades тебя», это нельзя передать банальным «я скучаю по тебе», но только «без тебя я ощущаю пустоту и грусть, потому что люблю».

Задача перевода усложняется тем, что значение saudade может быть направлено не только в прошлое, но и в будущее и даже в настоящее. Именно поэтому отпадает такой вариант как «ностальгия», ведь ностальгия это грусть о прошлом, о невозможности вернуть прошедшие события или вернуться в прежние места (греческие слова «ностос» и «альгос» означают «возвращение домой» и «боль»). Иногда говорят, что saudade это и «ностальгия по будущему». Только подумайте! Ностальгия по тому, чего нет здесь, но, быть может, пребывает где-то или ещё однажды случится.

Когда кто-то или что-то (событие, место, обстоятельство, человек), важные для вас сейчас, или в прошлом, или значимые для вас в будущем, отсутствуют теперь, в эту минуту, и вы переживаете это отсутствие как пустоту утраты, но переживаете не болезненно, а горестно и сладко — с надеждой на то, что утрачены они не навсегда и могут вернуться, повториться — это saudade.

Если вы осознавали когда-нибудь, что то сладкое и щемящее чувство, которая пришло сейчас в ваше сердце, не вечно, что едва возникнув, оно может сгинуть, как мытылёк в пламени, что едва заглянув к вам, любовь может ускользнуть и не вернуться. если этот клубок сплина, меланхолии и нежности накрывал вас тёплой волной, значит вы испытывали saudade. Это чувство подобно утрате настоящего, которое, возможно, ещё и не свершилось, но могло бы свершиться или ещё может.

Есть предположение, что слово saudade возникло в период великих открытий, когда множество португальских моряков отправлялись в неведомые дали без всякой уверенности, что им приведётся снова обнять жену, детей и родителей, обеспечить им благополучие или, на худой конец, добраться живым и непокалеченным до другого берега. Плаванья были долгими, и домашние ждали мужей и отцов годами. Ожидания одних бывали вознаграждены, а другие могли так никогда и не узнать, что сталось с их мужчинами, погибли ли они в сражении или караблекрушении, умерли от болезни — или остались жить в дальних краях, откуда, быть может, однажды ещё вернутся.

Отличное объяснение для рождения слова! Однако период Великих португальских открытий начался в 15-м веке, а слово saudade впервые встречается в сборниках стихов, которые датируют концом 13-го века. Кстати, написаны они ещё на предшественнике португальского, на галисийско-португальском языке, произошедшем из средневековой латыни. А в латыни было слово solitudo, означавшее «одиночество», которое, вероятно, и было предком saudade. Это даёт нам ещё один оттенок значения.

Другие оттенки добавились, когда в позднейшие века португальцы отправились заселять Южную и Северную Америки, а также когда блеск португальской короны, пережившей свой Золотой век, стал тускнеть и слабеть перед успехами других покорителей мира, и мощнейшая морская держава постепенно пришла в упадок. Португальцы получили двойную причину для saudade — оставленная вдали родная земля и утраченное величие их страны. Эта историческая драма отпечаталась в современном португальском гимне, где есть слова «вернём Поргугалии процветание» (Levantai hoje de novo o esplendor de Portugal).

За века saudade стал ни много ни мало словесным выражением состояния португальской души.

А где душа, там музыка и лирика. В музыке saudade — это, конечно, фаду (fado). От латинского fatum, кстати. Фаду — это традиционная португальская музыка. Впрочем, я просто процитирую Википедию:

«Фаду — особый стиль традиционной португальской музыки, эмоциональной доминантой которого является сложное сочетание чувств одиночества, ностальгии, грусти и любовного томления, называемое по-португальски «саудади»».
И дальше:
«Фаду играет важную роль в национальной самоидентификации португальцев, так как проводит четкую грань между яркими и живыми испанскими ритмами, представляющими буйный и резкий испанский характер, и мягкой и меланхоличной душой португальского народа».

В качестве примера поэзии я приведу стихотворение Julia Raposo «Saudade» (здесь португальский оригинал и подстрочник на англ.) в русском переводе Артура Кальмейера ( art_of_arts ). В нём встречается удивительное португальское выражение «убить saudade» (matar a saudade). Оно означает вернуть полноту чувствам, вернуть полноту жизни, вообще вернуть (в противовес отсутствию), избавиться от тоски и грусти из-за того, что душе чего-то недостаёт.

Когда на тебя напала Saudade,
Она жалит болью и обидой.
Она убивает.
Но умирает ли она сама при этом?
Что, друг,
На тебя пришёлся удар Saudade
И ты чувствуешь, что погибаешь?
Тогда давай убьём Saudade!
Нам выдают Saudade при рожденье
Так же как кожу или пальцы.
Мы чувствуем Saudade
Так же, как мы чувствуем боль и любовь.
Saudade — это заговор против разума
И твоего бедного сердца.
Она цепляется за краешки фотографий
И опускается на дно их,
Всплывая потом на поверхность
Воспоминаниями о нашем смехе, об улыбках,
Которые возвращают и предают прошлое.

Saudade — запах старой пыли на окнах,
Где я пишу на стекле моё имя
Несуществующими буквами.
Окна — глаза мои,
А пыль — мои воспоминания,
Они съёживаются со временем,
Но число их растёт.
Мы сидели с тобой, но где?
И потом кто-то сказал нечто такое, от чего ты и я смеялись.
Но кто сказал, и что было сказано?
И когда это было? После 1986-го но до 1998-го?
Я продолжаю думать,
И каждый раз припоминаю всё меньше деталей.
Только Saudade растёт.

Saudade о домике с видом на горы.
Saudade о пляже,
О песке, который уже стёрся в моей памяти.
Только пусто вокруг.
Одно раздраженье.
Я понимаю, это наверное память подводит.
Но всё равно,
Находит туман Saudade
И душит меня.
Какая жалость, что Saudade никогда не удаётся убить насовсем!
Но всё равно
Я сегодня убью Saudade.

А пример музыки — песня «Sodade» в исполнении великой «босоногой дивы» Сезарии Эворы, покинувшей этот мир несколько дней назад. Она поёт на своём родном кабовердиану, креольском языке, возникшем на базе упрощённого языка португальцев, которые веками вывозили с Островов Зелёного Мыса чернокожих рабов, в смешении с африканскими наречиями. Португальское «саудади» превратилось в «содад».

Вот перевод текста с кабовердиану, сделанный Андреем Травиным ( volk ):

Кто тебе показал
этот дальний путь?
Кто тебе показал
этот дальний путь?
Это дорога
на Сан-Томé.

Содад, содад, содад
моей земли Сан-Николау.

Если ты мне напишешь,
я тебе напишу.
Забываешь ли ты меня?
Я тебя забуду
до дня твоего возвращения.

Содад, содад, содад
моей земли Сан-Николау.

И ещё один красивый образец в заключение. По-русски — с португальским томленьем — в жанре японской поэзии. Кажется, авторство принадлежит Денису Караваеву. :

для грусти моей
слова остались только
на португальском

Источник

Оцените статью
( Пока оценок нет )
Поделиться с друзьями
Научные работы на RJ-diplom.ru
Adblock
detector